В дверь кабинета следователя Сейтимбетова ворвался лейтенант Гордеев. Как всегда — без стука, на бегу, с глазами, горящими от радости, будто он только что выиграл лотерею.
— Товарищ майор! — выпалил он. — Есть информация, где может находиться скрипка Батова!
Сейтимбетов поднял взгляд от бумаг.
— По той самой? Скрипка «русского Страдивари»?
— Так точно! Оперативники вышли на некого Пчёлкина. Молодой, наглый, промышляет антиквариатом, но дела мутные.
Через час Сейтимбетов и Гордеев вместе с оперативниками уже стояли в квартире того самого Пчёлкина. Квартира сияла показной роскошью: ковры, мебель «под старину», картины в позолоченных рамах.
— Да, есть у меня скрипка, — небрежно признался Пчёлкин, вытаскивая из шкафа футляр. — Вот она. Старинная. Кто мастер? Понятия не имею. Может Батов, может Шматов — я же не музыкант.
Он пожал плечами с видом человека, которому было всё равно, всемирно известная скрипка это или балалайка из универмага.
— Это, понимаете ли, семейная реликвия, — важно продолжил он. — Прадед ещё в конце девятнадцатого века купил. Сколько стоит — не знаю, но думаю, немало. Даже в блокаду дед её сохранил! Да вот, посмотрите сами: есть доказательство, что это наша реликвия.
И Пчёлкин торжественно показал на фотографию в резной рамке. На ней солидный человек во фраке держал в руках ту самую скрипку.
— Прадед! — с гордостью сказал он. — Фото сделано в тот день, когда он её купил. Видите, даже дата указана.
Сейтимбетов взял фотографию, долго её рассматривал, потом перевёл взгляд на скрипку и снова на снимок.
— Молодой человек, — сказал он негромко, но так, что в комнате сразу повисла тишина. — Ваша история мне не внушает доверия. Советую сознаться в краже добровольно, пока не поздно.
— Это с чего бы вдруг? — пробормотал побледневший Пчёлкин.
Сейтимбетов поставил фотографию обратно на полку и сухо произнёс:
— У меня есть, по крайней мере, три убедительные причины обвинить вас во лжи...
(Не спешите нажимать на эту кнопку, пока не решили задачу)
- На руке «прадеда» на фотографии отчётливо видны наручные часы. В 1890 году мужчины носили исключительно карманные, а наручные вошли в моду только после Первой мировой.
- Подпись под фото — «С.-ПЕТЕРБУРГ, 1890». Но в дореформенной орфографии на конце слов, оканчивающихся на твёрдый согласный, обязательно ставился ъ. Правильно должно быть «С.-ПЕТЕРБУРГЪ».
- И наконец, в 1890-м цветной фотографии в современном понимании ещё не существовало. Максимум — сепия.
Таким образом, фотография была сделана специально, чтобы «легализовать» скрипку.
Решайте еще задачи: